Вадим
Васильевич
ОГЛАВЛЕНИЕ
От автора. ЧАСТЬ 2. ЧАСТЬ 3. Приложение 1. Приложение 2. Приложение 3. Приложение 4. ЧАСТЬ 6. Глава 2. Глава 3. Глава 4. Глава 5. Глава 6. Глава 7. Глава 8. Глава 9. Глава 10. Глава 11. Глава 12. Глава 13. Глава 14. Глава 15. Глава 16. Глава 17. ЧАСТЬ 7. ЧАСТЬ 8. ЧАСТЬ 10. Глава 2. Глава 3. Глава 4. Глава 5. Глава 6. Глава 7. Глава 9. Глава 10. Глава 11. Глава 12. Глава 13. Глава 14. Глава 15. Глава 16. Глава 17. ЧАСТЬ 11. Глава 3. ЧАСТЬ 12. Глава 2. Глава 3. Глава 4. Глава 5. Глава 7. Глава 9. Глава 10. От автора-3. ПРИЛОЖЕНИЯ
Часть-приложение 1. Часть-приложение 2. Часть-приложение 3. Часть-приложение 4. Часть-приложение 5. Глава-приложение 2. Глава-приложение 3. Глава-приложение 4. Глава-приложение 5. Глава-приложение 6. Глава-приложение 7. Глава-приложение 8. Глава-приложение 9.
Предисловие
Российское
общество:
ложь "общественная"
Российское государство:
ложь "государственная"
"Олигархический лифт"
Региональная Олигархия
(на примере
банка "Россия")
Центральная Олигархия
(на примере Газпрома)
"Олигархический синтез":
на кого работает Газпром
Русская Олигархия:
и это многое объясняет
Глава 1.
Почему "государство
бездействует"
Почему
"государственным" людям
в "государстве
российском" плохо.
Почему в России
такая коррупция.
Почему "безвластие"
при "беспределе власти".
Почему в России
беззаконие.
Почему Россия
похожа на Африку.
Почему Запад
смотрит на Россию
свысока.
Почему у России
нет союзников.
Почему "государство врет"
и "умалчивает"
Почему "либерализм"
стал идеологией
российских "реформ"
Почему "власть"
безответственна
Почему "приоритетные
национальные проекты"
такие
Почему такие реформы
За что наказали
Ходорковского
Почему "власть"
провинциальна
Почему
"национальную идею"
так и не нашли
Почему "власть"
боится "оранжевых
революций"
Россия: страна,
которой нет
Россия: Родина,
которой нет
Русская асоциальность:
и это многое объясняет
Глава 1.
Кто главный русский враг
Как разгадать
"загадку Путина"
Почему хорошему
человеку в России плохо.
Или "почему,
если ты такой умный,
ты такой бедный"
Почему антигерои -
"герои нашего времени".
Почему Россия -
нецивилизованная страна.
Почему русские
терпят олигархию.
Почему русские "болтают"
Почему русские
проигрывают
Почему Россия -
такая богатая,
а русские — такие бедные.
Чем русские отличаются
от других европейцев
Почему победители
живут хуже
побежденных
Почему хочется
Сталина.
Почему "бытовая
коррупция"
Почему в России такая
армия.
Почему Россия
в моральном обмороке
Почему в России
нет идеологии
Что делать
Глава 1.
Очевидность ответа
Что и как делать. Российское общество как Партия или Параллельная Россия
Исправление имен
(уточнение
и продолжение)
Кто сейчас
самый актуальный
политик России
Почему
в наличной России
всякая оппозиция
бессмысленна
Как остановить
развал России
В чем состоит
"особый путь России"
Кто истинный
герой нашего времени
Как добиться
правды и справедливости
Как добиться
перемен к лучшему.
Или ложь
"демократическая".
Приглашение
Русский массовый
человек
или ложь
"национальная"
"Великая
русская культура"
или ложь
"культурная"
«Русская
политическая
культура»
или ложь
«политическая» № 2
"Тайна"
русской "власти"
или ложь
"византийская"
ИИсправление имен
(дополнение)
Почему чиновники
не уходят в отставку
Почему чиновники
берут взятки
Почему "власть"?
Почему никто России
не хозяин
Почему немцы "стучат"
Почему русские не улыбаются
Почему Москва такая
Почему
в наличной России
честные выборы
бессмысленны
ПРИЛОЖЕНИЯ К КНИГЕ
ЧАСТЬ-ПРИЛОЖЕНИЕ 6.
ОРДЫНСТВО: И ЭТО МНОГОЕ ОБЪЯСНЯЕТ
Глава-приложение 8.
Почему Москва такая
1.
Некоторые москвичи недоумевают: почему «власть московская» — это власть лужковская?
Почему городом правит один человек, и правит беспредельно — всё делается по его воле и по его вкусу, и он распоряжается Москвою, как своей собственностью?
Захотел сделать приятное своему любимому скульптору — и сделал. Поставил странный памятник его работы, украсил город прочими его творениями (прим. 1).
Захотел сделать приятное любимому художнику — и сделал. Устроил рядом с Кремлем музей его имени и его картин.
Захотел поставить в Москве небоскребы, хотя строить их там нельзя — и эти небоскребы строятся.
Захотел снести историческую Москву за её «несовременность» — и сносит её.
Отступ. 1. Он, например, говорит, что, незачем, мол, морочиться с реставрацией старых зданий — лучше их сломать и построить заново. Так-де будет лучше — всё новое и с гаражами. И говорит он всё это уверенно, вслух, как должное, даже с шутками и похохатыванем. И возводит говоримое даже в ранг высокой теории (прим. 2).
И даже говорит, что так и надо. Более того, он говорит такие вещи, которые мэр иного (социального) города говорить просто не мог бы, потому что знает, что говорить такое (не то что делать) просто нельзя, как нельзя, например, читать чужие письма. Нельзя — и всё.
А здесь «мэр» свободно говорит — и ничего.
Захотел устроить наладить бизнес с иностранной диаспорой в формате «интима» — и наладил (прим. 3).
И т. д. и т.п.
Всё это только кажется странным, но это вовсе не странно.
Всё логично. Всё так, как только и может быть. «Всё логичное — действительно».
Почему?
2.
Потому что Россия равна России — тем более, модели её. А Москва есть именно модель России во всех её проявлениях.
Россия устроена олигархически — Москва есть пример такой олигархии.
«Власть» в России устроена по-ордынски, сообразно ордынской культуре власти — московская «власть» устроена точно так же.
И то, что это «только» город, хотя и столица, делает ордынство этой, местной «власти» только еще более наглядным. Всё рядом, всё на глазах.
Отступ. 2. Напротив, как раз наличие денег делает Москву куда бoльшей Россией, нежели, скажем, небогатая Рязань. Потому что деньги позволяют Москве (её «власти» в первую голову) реализовать самую суть современной России.
Совсем неправы те, кто полагает, что Москва — это «не Россия», что Россия есть то, что за московской кольцевой дорогой.
Москва — это и есть Россия.
Более того, это Россия в концентрированном виде, это квинтэссенция России. Москва есть именно модель России.
И деньги Москву от России отнюдь не отличают. Это фактор именно количественный, не качественный.
Как это говорится у Хемингуэя в «Снегах Килимаджаро»?
«Богатые не похожи на нас с вами. — Да, у них денег больше». Тут — та же история.
Москва — это реализовавшаяся олигархическая ордынская Россия.
Это есть именно «состоявшееся» (так говорят про богатых?) русское массовое ордынство.
Словом, Москва есть именно модель русского ордынства — во всех его проявлениях, и, прежде всего, властного «беспредела» (прим. 4). Что есть, собственно говоря, псевдоним этого самого ордынства.
Именно.
«Беспредел»=ордынство.
Москва — модель не только ордынства, но и его и составной части, и оборотной стороны — русской массовой асоциальности.
Именно.
Нет такого понятия, как «российское общество», не говоря уже о русском обществе?
Так и в Москве — нет такого понятия, как «московское общество», не говоря уже о таком явлении, как «московское русское общество».
Вот уж — чего нет, того нет.
Московское азербайджанское общество (община) есть, есть армянское, китайское, как и прочие другие. А вот русского общества или общины нет. И быть не может физически и объективно. Малое русское общество — быть может, а «просто общество», где были бы собраны «просто русские», не может.
Есть там русские люди и, как считается, особенно «продвинутые». Они и богатые, и образованные, и просвещенные, и ироничные, знающие, «как там, в Европе», и т. д. А вот «строем они не ходят» — поступить собственно по-европейски не могут — не могут составить своего общества. И даже не думают об этом. И саму идею этого, если вдруг кто-то её начнет излагать, отметают с порога — сразу. Они отметают её как идею несбыточную, нелепую и априорно нереализуемую.
Почему так?
Потому что Москва — это модель асоциальной России.
Потому что Москва — это мегаполис, что просто подразумевает и анонимность, и отчуждение, и «одиночество в толпе». А значит, асоциальности тут по определению больше — больше, соответственно, и этой «войны всех против всех». Ведь люди приехали сюда «пробиваться в жизни», локтями работать, «успеха» добиваться, а не какие-то то там общества организовывать. Конечно.
Москва есть модель тройная — модель и русской олигархии, и русской асоциальности, и русского ордынства.
Потому и мэр московский подобен московскому хану, а сама Москва его личному владению.
Все логично: Орда равна Орде, то есть, Орда-власть равна Орде-территории.
Иногда, иные люди, глядя на дела московские, недоуменно пожимают плечами: «Какая дикость!». Был, мол, памятник архитекторы, а его снесли, чтобы на том месте очередной «торгово-развлекательный центр» построить.
Был, мол, дух московский, а теперь там шашлычным духом веет.
И т. д. и т. п.
А это не «дикость» и не «бескультурье» — это есть именно культура.
Только это — другая культура.
Это есть ордынская культура власти.
Отступ. 3. Так, Лужков уничтожает старую Москву? То есть, он делает то, что делать нельзя ни при каких обстоятельствах, без всяких объяснений? Нельзя именно потому, что нельзя, потому, что это «дикость» (или ордынство)? А что происходит в Петербурге? То есть, что, собственно, происходит?
И эта культура, модельно представленная Москвой, действует повсеместно — по всей России. И было бы странно, кабы было бы иначе. Это было бы просто нелогично.
А так — логично. На то она и модель, на то она и всероссийская (русская) ордынская культура власти.
Конечно.
Ровно то же самое. Газпром собирается поставить в самом центре города — против Смольного 300-метровую башню из стекла и бетона для своего питерского офиса — «Газпром-Сити». (На такой высоте специально настоял Газпром — это его непременное условие, чтоб высоко). И делает это он вполне серьезно — провел конкурс на лучший проект, на котором победило (1 декабря 2006 года) английское архитектурное бюро RMJM London Limited cо своим небоскребом в виде гигантской кукурузы.
И такой проект, понятно, очень нравится хозяйке города — Валентине Матвиенко. (Хороший ответ Лужкову: он, мол, громоздит «Москву-сити», а мы не хуже — у нас будет «Газпром-Сити»). Не говоря уже о главе Газпрома Алексее Миллере, который чувствует себя открывателем новых горизонтов. Он сказал, что небоскреб в центре Питера — «это новый экономический символ Санкт-Петербурга», который должен формировать в нем «новую ментальность».
То есть, и городская «власть», и Газпром хотят уничтожить Питер как исторический ансамбль.
То есть, там происходит то же самое, что и в Москве.
И почему должно быть иначе?
На то Москва и модель. Всё логично.
И ясно, что Газпрому и Матвиенко ничто не помешает прикончить этот город — было бы только на то их желание. «Как захотим, так и сделаем».
На то она и всероссийская культура власти.
*
ПРИМЕЧАНИЯ Петр стоит на пьедестале в виде ростральной колонны — колонны, украшенной рострами, то есть, носами кораблей. И эти ростры несут на себе андреевские флаги. Почему так? В самом деле, кого стесняться московскому «мэру»? Разве, скажем, московская интеллигенция, как нечто целое, когда-либо поднимала свой общий голос в защиту в Москвы? А что касается собственно интеллигенции, то её слушают только тогда, когда есть социальность и социальная правящая Сила. Её слушают тогда, когда она нужна, а нужна она — в социальности. А в асоциальности она не нужна. Ибо нуждаться в ней — некому. Есть только чиновники, у которых нет и не может быть никаких стратегических целей — они же только исполнители, они же не стратеги. Интеллигенция хороша и сильна тогда, когда она гуляет не сама по себе, а когда она находится «при» — при ком-то, то есть, при какой-либо социальной Силе, как прежде она была при первой Партии. А сама по себе она и слаба, и ничтожна, никому не интересна и ничего она не может. Что сегодняшний день и показывает. Потому сейчас ей просто «некому плакать». Она может сколько угодно жаловаться «начальству» на разрушаемую «начальством» же Москву, говорить ему, что это «нехорошо». Может. Но всё это — совершенно бессмысленно. Всё это — пустое и впустую. Бесхозное чиновство есть сила асоциальная, значит, сила органично аморальная. И этого самого разговора про все эти «хорошо» и «плохо» она просто не понимает. В лучшем случае она призывает вех недовольных жаловаться на него «в суд» — свой. Карманный суд, который этому чиновству принадлежит целиком и полностью. Потому те же интеллигенты в начальное партийное время («коммунистическая» версия Партийного времени) смогли сделать многое и многое. Смогли, например, предотвратить переброску северных рек в Среднюю Азию. Смогут ли они сделать это сейчас? Тем более, что одно время Лужков стал говорить о том, что не худо было бы вернуться к этому проекту. А в асоциальности само существование этой интеллигенции выглядит странным анахронизмом. Так — нечто сбоку. Даже в электоральных целях это использовать неинтересно. Прим. 2. Прим. 3. Вот одно из «включений» его корреспондента Валерия Санфирова, ведшего репортаж из зала заседаний. К нему не нужны никакие комментарии — довольно и того, что сказал-пересказал и сам радиокомментатор.
Корреспондент радио «Маяк» Валерий Санфиров: «По официальным данным, азербайджанская диаспора в России — это 2 миллиона человек. Много это или мало, можно судить по экономическим показателям. Как посчитали эксперты, за счет переводов от русских азербайджанцев закавказская республика получает треть всех доходов, помимо официального товарооборота (а это полмиллиарда долларов). Теневой оборот, естественно, не может радовать российские власти, но то, как эта проблема была озвучена московским мэром, — просто шедевр толерантности.
«У нас с Азербайджаном в торговле такой интим, — заметил Юрий Лужков, — что этот интим в разы превосходит официальные показатели». Столичный градоначальник имел в виду продажу овощей, фруктов, ширпотреба, сигарет челноками. «Мы, конечно, обязательно сохраним эту тонкость Востока, но будем развивать и легальную продажу», — продолжил Лужков и предложил даже, как серый бизнес сделать белым. Не оставил без внимания Лужков и замечания одного из лидеров Конгресса азербайджанцев Мамеда Алиева». Но, сделав паузу, Лужков на эмоциях продолжил: «Хотите, чтобы в Москве была представлена азербайджанская кухня, берите кинотеатр «Баку». Прим. 4.
Прим. 1.
А то, что иной памятник любимого скульптора московского «мэра» есть прямое издевательство не только над художественным вкусом (это-де дело спорное), но и над тем, кому этот памятник поставлен, это Москву не смущает.
Например, как выглядит пресловутый памятник Петру Первому, поставленный Церетели-Лужковым на Москве-реке?
Получается, что основатель русского флота торжествует победу над русским же флотом. Потому что Древний Рим (откуда и пришла традиция ставить такие колонны) таким образом отмечал свои морские победы. Он ставил колонны, а к ним прикреплял носы вражеских кораблей. Это была выставка морских трофеев Рима.
Получилось, по Лужкому-Церетели, монументально-безграмотно.
Получился памятник ордынскому «беспределу», который ничем, даже здравым смыслом и элементарной грамотностью не смущается.
Именно потому, что стесняться — буквально некого.
Так некого было стесняться немецким солдатам в захваченных белорусских деревнях. И они вольно мылись у колодцев и ходили голышом при местных жителях. Почему?
Потому что последние в глазах немцев — это «не совсем люди».
Нигде и никогда. Московскому мэру пытается оппонировать один-единственный человек — Алексей Комеч, директор Института искусствоведения.
А московской интеллигенции, как социального фактора, нет. Её нет даже как корпоративного сообщества. Что уж говорить вообще о каком-то «московском обществе»?
Пусто.
Некоторые интеллигенты, например, удивляются: как это так вышло-то? Раньше, в советское время, «при коммунистах», нас слушали, наше слово что-то значило. Теперь можно говорить что угодно — никто никому не интересен. Почему так?
Так удивляется, например, известный в советское время писатель Юрий Бондарев («Комсомольская правда», 16 марта 2004 г.): «Я, например, много лет воевал против поворота северных рек. И мы в конце концов добились своего. Этот безумный проект отменили. Тогда писатели, академики имели большую силу. Тогда. Сейчас, возникни подобный проект, неизвестно еще, как сложилось бы… Не знаю, кто сейчас имеет силу, влияющие на судьбоносные для страны вещи. Вот что меня тревожит».
В том-то и дело. Нет сейчас такой Силы, влияющей «на судьбоносные для страны вещи».
Нет.
В том-то и дело.
Есть только чиновники, у которых нет и не может быть никаких моральных ценностей — они же слуги бесхозные, ставшие сами себе хозяевами, то есть, они суть самозванцы. Какие тут могут быть моральные ценности?
Такой Силы нет.
Потому интеллигенция и ощущает себя кошкой брошенной — она мяукает, а её никто не слышит.
Потому что — некому.
При ком её быть сейчас?
Не при ком. Чиновникам она неинтересна — совершенно ни к чему. Только мешается.
Апеллировать ей некому — не той моральной Силы, которая декларировала (хотя бы) эти самые «хорошо» и «плохо», которой она обязалась (хотя бы на словах) соблюдать, которую можно было бы «шантажировать» этими самыми её обязательствами. Мол, вы же сами говорили, мол, вы же сами обещали.
Вот Партии, например, можно было жаловаться. Ей и жаловались. Потому что у ней эти «хорошо» и «плохо» — были. Свои, «партийные», но — были.
А теперь — некому буквально. Никто никому ничего не обещал, никто ни в чем не обязывался. И не хочет обязываться. Потому первоолигарх даже в свою понарошкину «партию» не вступает — даже в такой, малой мере ничем и никак обязываться не хочет. Там же надо, хотя бы для виду, говорить о каких-то «принципах», «ценностях» и прочем. А зачем?
Незачем.
И это даже не значит, что этот суд — «плохой». Просто он — такой. Просто больше ему принадлежать — некому. Не «обществу» же?.
Почему они это смогли? Они были лучше, чем сейчас?
Нет, конечно, — те же самые. Просто им было «кому плакать».
Нет, конечно, — не смогут. Всё решает один человек — «вольный царь». И, понятно, его Олигархия.
Захочет он, и идея этого проекта будет реализована, и московский «хан» будет торжествовать.
Не захочет, и этот «хан» ту же прекратит всякие разговоры об этом.
Причем тут сейчас эта интеллигенция?
В том-то и дело, что вовсе не причем. Буквально не при чем — Партии нет.
Гораздо лучше со «звездой» из шоу-бизнеса договорится — влияния на массового избирателя у неё куда больше. За деньги она и споет, и спляшет, и скажет то, что сказать надо.
Газета «Файненшл Таймс» (15 апреля 2004 г.): «Он (Лужков) считает, что его задача делать памятники лучше и прочнее. «Что плохого в разрушении старых зданий, укреплении их фундаментов и создании новых в соответствии с первоначальными проектами?» — спрашивает он».
Как сообщает директор российского Института искусствоведения Алесей Комеч, за годы правления Лужкова в Москве было уничтожено около 300 исторических зданий.
Та же английская газета приводит такие его слова: «Москву разрушают преднамеренно. В 1920-е и 1930-е годы это делалось по идеологическим соображениям: в советской утопии не было места старым зданиям, — говорит Комеч. — Сегодня это делается по чисто коммерческим соображениям. Большевики ненавидели старую Москву. Нынешнее московское правительство ее просто не признает».
По поводу всех и всяческих московских «перестроек» та же газета английских деловых кругов цитирует слова того же Лужкова (чьё веселое похохатывание явственно слышится за этими словами): «Потерять невинность можно только один раз, но говорят, что второй раз значительно приятнее».
19 октября 2004 года работу съезда Всероссийского азербайджанского конгресса освещало и радио «Маяк». Как-никак, это было важное событие дня, поскольку почетными гостями этого съезда были президенты России и Азербайджана.
Во-первых, Москва выделяет территорию для строительства двух центров оптовой торговли для азербайджанской диаспоры.
Во-вторых, с кондитерами из Гянжи подписан договор по выпуску восточных сладостей. «Красота Востока придет в Москву и будет радовать нас и вас», — вещал под оглушительную овацию зала мэр.
Запись голоса Мамеда Алиева: «В Азербайджане существует 149 школ с преподаванием на русском языке, Славянский университет, Русский драматический театр, а в Москве даже ресторана «Баку» уже нет».
Корреспондент радио «Маяк» Валерий Санфиров: «Лужкова, который никогда не скрывал своей любви к азербайджанской культуре — он даже сегодня говорил на языке диаспоры, — такое замечание явно задело.
И не только его. Президенты России и Азербайджана напряженно стали смотреть в сторону столичного главы.
«Что, я продал ресторан «Баку»? — с обидой прокричал в зал мэр. — Сами азербайджанцы его и продали. Зато у вас есть ресторан "Прага», — заметил Лужков, намекая, что владелец этого популярного столичного заведения — этнический азербайджанец. «Или глава города должен думать о том, что тут надо открыть школу с преподаванием на вашем языке?» — продолжил обличать зал мэр. Диаспора виновато молчала.
Запись голоса Юрия Лужкова: «Там уже диаспора немножко обосновалась!»
Запись Владимира Путина (из президиума): «Разбрасываться начинает» (Аплодисменты, смех).
Как Салтыков-Щедрин описывал в своё время градоначальников города Глупова?
Один из них взял город штурмом, другой его всячески «реформировал», третий «разрушил старый город и построил другой». Последнее в Москве особенно узнаваемо.
Очень похоже.