Интерактивная книга

От автора  |   Досье  |   Комментарии

Серов
Вадим
Васильевич

Антигравийная полиуретановая пленка купить в воронеже kupi-plenki.ru.


 ОГЛАВЛЕНИЕ

От автора.
Предисловие

От автора-2.
Встреча

ЧАСТЬ 1.
О пользе руссологии

ЧАСТЬ 2.
Российское
общество:
ложь "общественная"

ЧАСТЬ 3.
Российское государство:
ложь "государственная"

ЧАСТЬ 4.
Какой в России строй

Приложение 1 к части 4.
"Олигархический лифт"

Приложение 2 к части 4.
Региональная Олигархия
(на примере
банка "Россия")

Приложение 3 к части 4.
Центральная Олигархия
(на примере Газпрома)

ЧАСТЬ 5.
Исправление имен

ЧАСТЬ 6.
Русская Олигархия:
и это многое объясняет

Глава 1.
Почему "государство
бездействует"

Глава 2.
Почему
"государственным" людям
в "государстве
российском" плохо.

Глава 3.
Почему в России
такая коррупция.

Глава 4.
Почему "безвластие"
при "беспределе власти".

Глава 5.
Почему в России
беззаконие.

Глава 6.
Почему Россия
похожа на Африку.

Глава 7.
Почему Запад
смотрит на Россию
свысока.

Глава 8.
Почему у России
нет союзников.

Глава 9.
Почему "государство врет"
и "умалчивает"

Глава 10.
Почему "либерализм"
стал идеологией
российских "реформ"

Глава 11.
Почему "власть"
безответственна

Глава 12.
Почему "приоритетные
национальные проекты"
такие

Глава 13.
Почему такие реформы

Глава 14.
За что
наказали
Ходорковского

Глава 15.
Почему "власть"
провинциальна

Глава 16.
Почему
"национальную идею"
так и не нашли

Глава 17.
Почему "власть"
боится "оранжевых
революций"

ЧАСТЬ 7.
Россия: страна,
которой нет

ЧАСТЬ 8.
Россия: Родина,
которой нет

ЧАСТЬ 9.
Кто виноват

ЧАСТЬ 10.
Русская асоциальность:
и это многое объясняет

Глава 1.
Кто главный русский враг

Глава 2.
Как разгадать
"загадку Путина"

Глава 3.
Почему хорошему
человеку в России плохо.
Или "почему,
если ты такой умный,
ты такой бедный"

Глава 4.
Почему антигерои -
"герои нашего времени".

Глава 5.
Почему Россия -
нецивилизованная страна.

Глава 6.
Почему русские
терпят олигархию.

Глава 7.
Почему русские "болтают"

Глава 8.
"В чем сила, брат"

Глава 9.
Почему русские
проигрывают

Глава 10.
Почему Россия -
такая богатая,
а русские — такие бедные.

Глава 11.
Чем русские отличаются
от других европейцев

Глава 12.
Почему победители
живут хуже
побежденных

Глава 13.
Почему хочется
Сталина.

Глава 14.
Почему "бытовая
коррупция"

Глава 15.
Почему в России такая
армия.

Глава 16.
Почему Россия
в моральном обмороке

Глава 17.
Почему в России
нет идеологии

ЧАСТЬ 11.
Что делать
Глава 1.
Очевидность ответа

Глава 2.
"70 лет советской власти":
что это было

Глава 3.
Что и как делать

ЧАСТЬ 12.
Исправление имен
(уточнение
и продолжение)

ЧАСТЬ 13.
Малое общество
России:
это объясняет
и именует многое

Глава 1.
О лжи "политической"
или какая политика нужна России

Глава 2.
Кто сейчас
самый актуальный
политик России

Глава 3.
Почему
в наличной России
всякая оппозиция
бессмысленна

Глава 4.
Как остановить
развал России

Глава 5.
В чем состоит
особый путь России

Глава 6.
Кто патриот

Глава 7.
Кто истинный
герой нашего времени

Глава 8.
Кому Россией править

Глава 9.
Как добиться
правды и справедливости

Глава 10.
Как добиться
перемен к лучшему.
Или ложь
"демократическая".

От автора-3.
Приглашение


ПРИЛОЖЕНИЯ

Часть-приложение 1.
Русский массовый
человек
или ложь
"национальная"

Часть-приложение 2.
"Великая
русская культура"
или ложь
"культурная"

Часть-приложение 3.
«Русская
политическая
культура»
или ложь
«политическая» № 2

Часть-приложение 4.
"Тайна"
русской "власти"
или ложь
"византийская"

Часть-приложение 5.
Исправление имен
(дополнение)

Часть-приложение 6.
Ордынство.
И это многое
объясняет

Глава-приложение 1.
Почему всегда
"Россия гибнет"

Глава-приложение 2.
Почему чиновники
не уходят в отставку

Глава-приложение 3.
Почему чиновники
берут взятки

Глава-приложение 4.
Почему чиновники
не уходят в отставку

Глава-приложение 5.
Почему "власть"?

Глава-приложение 6.
Почему никто России
не хозяин

Глава-приложение 7.
Почему немцы "стучат"

Глава-приложение 8.
Почему Москва такая

Глава-приложение 9.
Почему
в наличной России
честные выборы
бессмысленны



ПРИЛОЖЕНИЯ К КНИГЕ.

ЧАСТЬ-ПРИЛОЖЕНИЕ 3.
«Русская политическая культура» или ложь «политическая» № 2

1.
Когда говорят про политику и политиков в России, то говорят о том, чего нет.
А когда о несуществующем говорят как о сущем, то это ложь. В данном случае — ложь «политическая».
Когда же говорят про «русскую политическую культуру», про некое «византийство», ей свойственное, то это тоже ложь «политическая» — в данном случае ложь № 2 и ложь двойная.
Потому как в России никакого «византизма» («византийства») в русской политической культуре нет (это раз), как нет и самой «русской политической культуры» (это два).
Её нет, как явления, определяющего строй русской жизни, — нет массовой русской политической культуры. Вместо первого и второе есть другое — то, что еще ждет своего имени.

О любимом русской интеллигенцией «византизме» — отдельный разговор (см. приложение 4).
А здесь — о «русской политической культуре», о первое половине лжи № 2.
Что это такое и как это назвать?

2.
В самом деле, как назвать «политическую культуру», которая живет вне общества?
Как назвать «политическую культуру», которая живет вне той среды, в которой только и может жить политика (как рыба в воде), которую эта политика и создает?
Как назвать «политическую культуру», которая мало того, что живет вне общества, но даже и не замечает его отсутствия — жизненной среды самой политики, условия существования самой политики?
А это всё равно, как если бы рыба не замечала отсутствия воды в своем пруду и плавала бы в несуществующей воде и дальше. Картина, конечно, странная.

Но для России нормальная и привычная: этой самой «воды» (общества) нет, а «рыба» спокойно плавает себе и далее — все говорят о наличие в России некой «политической культуры».
Более того, если сказать носителю этой самой «политической культуры», что этой «воды» (общества) в России нет, он не поймет самого смысла сообщения.
Ну, нет. Ну, и что?

Для носителя этой культуры (что для «населения», что для чиновства) это самое «общество» есть синоним «населения». Потому и сообщение об отсутствия «воды» его не волнует, как сообщение малозначаще и условное — как пустое сотрясение воздуха. «Население-то» есть? Так велика ли беда, что пропал его синоним?
Никакой беды. Главное, чтобы «власть» была — и власть крепкая. Всё остальное приложится.
Массовая «русская политическая культура» не видит особой пользы в обществе и никаких перемен к лучшему с ним не связывает. Она не «читает» это понятие.

Что сказать о такой культуре?
Что сказать о такой «политической» культуре, в которой важным считается не политика, и не общество, но власть? Кто бы как бы к ней ни относился, но все говорят и думают только о ней, но никак не об источнике этой самой власти.
Люди называют «властью» чиновников, и на эту «власть» надеются, и её ругают — люди видят в ней источник и всех благ, и всех бед для своей страны. И если для русского массового человека не «власть» тут главное действующее лицо, то кто же?
Русские массовые люди массово, в один голос, и ответят — она. Более некому.
Никакого иного субъекта действия «политическая культура» русского массового человека не видит.
Что сказать о такой культуре?

В самом деле, что можно сказать о «политической» культуре», где нет даже слова для обозначения собственно «государства» как Республики (общественного комитета, управляющего делами общества), а есть лишь полусказочное, архаичное слово «государство», слово-синоним «царства»?

Что можно сказать о «политической культуре», где это самое «государство» воспринимается не как рабочий орган этого самого общества (отсутствия которого никто не замечает), а как отдельная, самостоятельная сила, существующая параллельно «обществу» («населению») и совершенно независимо от него?
То есть, оно существует так, как некогда существовала Орда и ей подвластная Русь, когда первая была субъектом второй, а вторая объектом первой. Здесь существо отношений ровно такое же — разве только «государство» русские города штурмом не берет.
Но тут совершенно привычно другое: все привычно говорят о необходимости «диалога между обществом и государством» — так, как если бы это были чуждые друг другу силы, находящиеся в состоянии «холодной войны», как если бы это были разные, не доверяющие друг другу сущности.

Что можно сказать о «политической культуре», носитель воспринимает своё «государство» не как администрацию страны, но именно как «власть» — «власть» по-ордынски же беспредельную, которая может сделать и с ним, и со страной всё, что ей угодно?
И это возможно не потому, что «власть» такая, а потому, что русский массовый человек таков (носитель этой самой «политической культуры).
Потому что никакой «власти» нет, а есть тот же самый русский массовый человек, получивший власть над себе подобными.

Что можно сказать о «политической» культуре, характернейшая черта которой — то, что её носитель себя хозяином своей страны не сознает и такой хозяйский статус в его сознании не живет даже как гипотеза, даже как идея?
Что можно сказать о такой «политической» культуре, если её носитель отдает полное право «володеть и княжить» над своей страной своим же слугам-чиновникам, которых он называет «властью» и говорит о ней так, как прежде русские люди говорили об Орде?
Что можно сказать о такой культуре, гже хозяином своей страны себя не ощущает никто — ни «население», ни эта самая «власть»?

Отступ. 1.
А это отречение от права хозяина многое объясняет.
И то, что у русского массового человека в бедах его страны всегда кто-то другой виноват (прим. 1).
И то, что порой говорят русские массовые люди, вдруг ставшие «властью». На первые взгляд иные их проговорки-оговорки совершенно необъяснимы, но только на первый взгляд (прим. 2).

Наконец, что можно сказать о «политической культуре», в которой собственно политики нет, и «политической» она называется только по инерции и привычке?
Многое можно сказать о такой «политической культуре».
И одно тут совершенно определенно — эта «политическая культура» не есть ни собственно политическая культура, ни культура политики.
Политика тут точно не причем. То, что так называют, есть нечто совершенно другое.

3.
А политика — это другое тоже, на первое «другое» вовсе не похожее.
Это второе «другое» — собственно политика — хорошо описано теми, кто само это слово и это понятие придумал, то есть, древними греками.

Что такое политика по самой своей сути?
Политика — это создание общества из человеческого множества.
Недаром происходит это слова от греческого слова polis, что означает «город», а приставка «поли» в родственных этому «полису» словах означает «много» или «множество».

Политика есть процесс создание (или совершенствование) общества а, значит, установление между людьми желательных этому обществу отношений — социальных отношений или отношений социальности. Идею и таких отношений, и самой социальности пытались выразить те же самые греки, и философ Платон придумал для неё слово «ткань». Логика в этом слове есть, потому что Платон имел в виду ситуацию, когда полисный человек оказывается «вплетенным» в систему таких, полисных же (или социальных) отношений.
Политика, иначе говоря, это есть создание «ткани социальности».

Отступ. 2.
Платон так писал об этой ткани: «Итак, вот что мы называем завершением полисной ткани — царственное искусство верным плетением соединяет нравы мужественных и благоразумных людей, объединяя их жизнь единомыслием и дружбой и создавая таким образом великолепнейшую и пышнейшую из тканей. Ткань эта обвивает всех остальных людей в полисе — и свободных, и рабов, держит их в узах, направляет и руководит полисом, никогда и ничего не упуская из виду, что может сделать его счастливым, насколько это возможно».

Политика — это не только общество, но и общение. Это общение между людьми, желающими общества, создающими это самое общество.
Политика — это умение людей говорить друг с другом, договариваться, договариваться о взаимодействии, развивать это взаимодействие, делать его «рабочей основой» своего общества.
Политика — это два в одном. Это и общение, и общество. И то, и другое имеет одну, общую цель — то, что называется общим благом.
Потому политика, как говорили современники Аристотеля, есть «благородное занятие благородных мужей». Иначе это общение социальных людей ради общего блага назвать трудно.

Отступ. 3.
Из «Политики» Аристотеля: «Всякий полис является своего рода общением. Общение же организуется ради некого блага... К высшему же из благ устремлено то общение, которое является наиболее существенным и объемлет собой все остальные. Это общение называется полисом или общением политическим... Поэтому-то я и определяю семью и поселение, и полис как общение, а полис называю вполне завершенным и совершенным общением».

А поскольку цель политики — это «общее благо», то политика для Аристотеля это и «благородное занятие», и искусство, и наука — «важнейшая» из всех наук. Важнейшая потому, что она создает общество, а все прочие науки без общества теряют смысл или деградируют (чем, кстати, олигархическая и, соответственно, безобщественная России служит наглядным примером).

Отступ. 4.
Из «Никомаховой Этики» Аристотеля: «Надо, вероятно, признать, что высшее благо относится к ведению важнейшей науки, которая главным образом и управляет. А такой представляется политика. Она ведь устанавливает, какие науки нужны в полисе, что и в каком объеме должен изучать каждый. Мы видим, что наиболее почитаемые умения, а именно умения в военачалии, хозяйствовании и красноречии — подчинены политике. А поскольку эта наука о полисе пользуется остальными науками как средствами и, кроме того, законодательно определяет, какие поступки следует совершать или от которых воздерживаться, то ее цель включает, видимо, цели других наук, а следовательно, эта цель и будет высшим благом для людей вообще».

Это всё есть собственно политика. И это не просто «другое» по сравнению с тем, что называют в России «политикой». Это её полная противоположность.

В России «политика» — «дело грязное». И с этим никто и не спорит. Факт.
У греков политика — это «благородное занятие благородных мужей».
В России «политика» никакого общества не требует, и не понимает самой его идеи — она предпочитает иметь дел с одиночками.
У греков политика — это общение и общество.
В России «политика» — это «борьба за власть», борьбы личных интересов.
У греков политика — это забота об общем благе, поиск путей к нему.
И т. д. и т. п.
Русская «политика» и собственно политика — это не просто разные вещи. Это антиподы.

Конечно, человек всегда был человеком, всегда равен самому себе. У него всегда были и есть свои и страсти, и пристрастия, и ошибки, и пороки.
Конечно, и у греков было не всё идеально.
Конечно, одно дело — идеи и идеалы, другое дело — практика и реальность.
Но речь в данном случае идет именно об идее — об идее самой политики, о том, как понимали её древние греки. И эта её идея, как видим, в корне расходится с идеей той «политики», с которой русскому массовому человеку приходится иметь дело, которую он, как человек «царский» (ищущий себе «царя») и человек «олигархический» (одно тут равно другому) порождает (прим. 3).
А эта «политика» есть его порождение, его «выдох».

4.
Так что сказать о русской «массовой политической культуре»?
Только то, что эта культура к собственно политике не имеет отношения.
Это совсем другая культура — это не культура политики, а культура власти.
Никакой русской «массовой политической культуры» нет.
Вместо неё в России есть русская массовая культура власти.

И это сложное, многосоставное понятие: есть тут и массовый культ власти (любовь к «царю», надежда на него и т. п.), и массовая культура властвования (особенности поведения «власти»), и т. д.
И слова «культура» здесь, понятно, вовсе не значит это некое позитивное, «культурное» явление. Нет, конечно.
«Культура» здесь просто подразумевает набор известных ценностей и правил, который к собственно политике не имеют отношения.
«Культура» — это указание на то, что в системе этих ценностей является главным. А главное в такой культуре вовсе не политика. Главное в ней есть власть — власть и властвование.

Это то самое властвование, которое хорошо известно каждому русскому человеку по его житейскому опыту. Это властвование, стремящееся к беспредельности, когда, скажем, даже малый армейский чин любит говорить о себе не иначе, как известной фразой: «Я здесь и царь, и бог, и воинский начальник».

Культура власти и культура политики суть антиподы. И называть политикой то, что ею не является, что есть её противоположность, значит объективно лгать.
Ложь здесь — это подмена одной культуры другой, её антиподом.

Отступ. 5.
В чем суть этой культуры власти? То есть, какова её история?
Это — тема другого приложения (см. приложение 4. «Тайна» русской «власти» или ложь «византийская» ).

*
ПРИМЕЧАНИЯ
Прим. 1.

О том, что русские винят в своих бедах, кого угодно, но только не самих себя, писано немало как русскими писателями, так и советскими — тогда, когда стало можно писать о «народе» не только приятное.
Иван Бунин: «Левые» все «эксцессы» революции валят на старый режим, черносотенцы — на евреев. А народ не виноват! Да и сам народ будет впоследствии валить всё на другого — на соседа и на еврея: «Что ж я? Что Илья, то и я. Это нас жиды на всё это дело подбили…»
Юрий Нагибин: «Народ состоит из людей, он так же ответствен, как и отдельный человек…самая большая вина русского народа в том, что он всегда безвинен в собственных глазах. Мы ни в чем не раскаиваемся, нам гуманитарную помощь подавай…
Может, пора перестать валять дурака, что русский народ был и остался игралищем лежащих вне его сил, мол, инородцы, пришельцы делали русскую историю… Удобная, хитрая, подлая ложь».
И т. д. и т. п.

Одни видят в этом инфантильность, другие — корыстный расчет: люди-де умышленно винят в своих бедах кого-то другого, но не себя. Притом, понятно, что они-то, мол, сами-то всё про себя знают, знают, что сами во всем виноваты, а вот — «лукавят», хитрецы.
На первый взгляд — так и есть. Достаточно походить по разного рода «патриотическим» сайтам: кого там только винят в том, что жизнь в России такая. Винят и некую «закулису», и США вообще (они–де развалили Советский Союз), и ЦРУ в частности (его-де руками развал вершился), и «агентов влияния», и «либерастов», и т. д. и т. п.
Так что же, прав Нагибин и его единомышленники?

Нет, конечно. И думать так, как думают они, значит, думать о русском массовом человеке неправильно.
Если бы.
Если бы так было: сознавал человек свою ответственность за страну, чувствовал себя её хозяином, а по итогам неудачного своего хозяйствования решил бы схитрить — это, мол, не я, это «они» всё тут так устроили. Если бы. Да об этом только мечтать можно.
Пусть это только лишь повод для «удобной, хитрой, подлой лжи».

Но дело обстоит совершенно иначе. У массового человека во всем виноваты другие потому, что для него хозяина его страны это всегда другой. Им может быть кто угодно, но только не он сам. Так он о себе не мыслит. Для него правители — это всегда другие, со времени самой что ни на есть Орды.
А коли правят всегда другие (должны править другие, по бессознательному убеждению массового человека), то они и виноваты, что правят плохо.
Кому же еще быть виноватым? Не ему же?
Он виноваты быть не может — потому что он и не правит, он и не видит себя правителем, он саму такую возможность он не рассматривает.

Правителем он не может быть и потому, что он не хочет им быть, и потому, что он не может им быть, даже если бы быть таковым он захотел. Просто нет у него к тому никаких инструментов. Ведь чтобы реализовать своё хозяйское право на страну в одиночку нельзя — это можно сделать только вместе, в составе Общества, а составить Общество массовый человек объективно не в состоянии. Потому что таков его «национальный» (массовый) характер, такова культура, такова «политическая» культура.
Потому о себе как о хозяине он и не мыслит, и не говорит.
Потому у него всегда и во всем виноваты другие.

И тут нет даже вины — тут всё та же причинность. Вина=причина. Это как раз тот случай, когда не вине надо говорить, но о беде.
Это беда русского массового человека — беда, в которой он сам себе помочь никак не может.
И никакой «хитрой, подлой лжи» тут нет.
Есть то, что есть. Есть нехозяйская сущность этого человека, человека «подданного».

Прим. 2.
Так, в свое время многих шокировал эпизод из беседы известного американского телеведущего Ларри Кинга и Путина, когда тот, вскоре после гибель подлодки «Курск», прибыл с визитом в США. Кинг затащил его к себе в телестудию для интервью и, конечно, первым делом спросил его о недавней катастрофе. Он задал вопрос: «Так что же всё-таки случилось с подлодкой «Курск»?
«Она утонула», — ответил, не медля ни секунды, ответил его высокий гость и улыбнулся глазами.

Конечно, американец и сам знал, что она погибла — он хотел знать причины. Но последовал этот ответ. И даже сам Ларри Кинг, привыкший ко многому, растерялся на секунду.
Тогда многие гадали, что это такое было?

Уложить в голове такой ответ было трудно. Как–никак, а всё-таки «президент РФ», всё-таки главнокомандующий, всё-таки речь идет о его же соотечественниках. И — такая «шутка» в его устах звучат странно.
Кто-то говорил тогда о цинизме Путина, кто-то — об «эмоциональной тупости», кто-то — об его «холодности». А иные — о том, что «просто так вышло». Ну, бывает такое: не удержался человек, язык раньше мысли сработал. Рефлекс. Кинг задал неловкий опрос, «подставился», а его собеседник не сдержался, щелкнул его, фигурально говоря, по носу, сам того не желая. Слишком уж соблазн был велик. А и то — зачем подставился?
Возможно, все были отчасти правы.

Но есть тут и другое объяснение ответа «президента РФ».
Тут буквально сказалось чувство именно не-хозяина, так свойственное русскому массовому человеку, представителем которого «резидент РФ» и является.
Хозяин просто бы не смог так ответить, потому что чувство хозяина подразумевает ответственность и сопереживание. Хозяин — это так: моя страна, моя подлодка, мои соотечественники, с которыми случилась беда. Тут трудно себе представить кокетливую игру словами и глазами.
А массовый человек, работающий всего лишь «высшим чиновником» (как Путин сам назвал себя в дни катастрофы «Курска»), так ответить смог. И смог потому, что чувство не-хозяина (я тут вообще не причем) никакой ответственности не подразумевает.

Поэтому в беседе с иностранцем — «остроумный» ответ, в разговоре с родственниками погибших в Видяево — ссылки (с интонацией обиды, с совсем уж не хозяйской интонацией) на «это государство», на то, «как у нас вообще всё делается»: мол, вы же знаете, кругом безответственность да халатность — там подкрасят, там подмажут («подмандярят», как «народно» сказал Путин), и всё, и вперед — в море. Вот так всё, мол, «у нас всегда».
Оттого всё так и случается.

Мораль?
Русский массовый человек — не хозяин. И тот факт, что он работает чиновником, его хозяином не делает. Циником делает, хозяином — нет. Чиновник — это массовый человек, которого сделали чиновником, посадили в высокое кресло и заставили (к его великой досаде) за всё отвечать, что в этой стране творится. А причем он тут?
Не причем.
И отвечать за «всё это» он не хочет, ибо ответственным за «всё это» он себя не чувствует. О чем и говорит — так, как говорит. «Она утонула».

Прим. 3.
«Царский» человек всегда равен «человеку олигархическому».
Человек, ищущий себе «царя», неизбежно получает вместе с ним и олигархию (правление Немногих). Она есть непременное следствие его желания «царя». «Царский» человек олигархию порождает всегда, и потому он человек всегда «олигархический».
Это заметили еще древние греки, например, философ Феофраст, который много исследовал такое явление, как «олигархический человек». Это не олигарх, не правитель — это тот, кто порождает олигархию, тот, кто хочет для себя «сильного правителя».
Это, по тому же Феофрасту, есть главная характеристика такого человека.
Он пишет о нем так: «А приверженец олигархии вот какой человек. Когда народ решает, кого взять в помощь архонту распорядителями праздничной процессии, он берет слово и предлагает облечь выборных неограниченной властью. И даже если другие выставляют десять кандидатур, говорит: «Хватит и одного, но пусть это будет настоящий муж». Из всего Гомера он запомнил только один-единственный стих: «Нет в многовластии блага, да будет единый властитель», и больше ни одного не знает».
Конец цитаты.

Понятно, что, говоря о «приверженце олигархии», Феофраст не имеет в виду, что он есть сознательный её сторонник. Он-то как раз хочет иного, хочет, чтобы был порядок, хочет, «как лучше». И получается у него, естественно, «как всегда» — всегда начинает править некая корпорация людей, которая и сама потом этому человеку не нравится. Как сейчас, скажем, русскому массовому человеку не нравятся всякого рода абрамовичи, фридманы и прочие дерипаски, окружающие Путина. Но этот массовый человек ведет себя так, что появление и первоолигарха, и его коллег-олигархов, и их партнеров-плутократов, то есть, собственно Олигархии, становится явлением закономерным и неизбежным.
«Олигархический человек» порождает Олигархию. Он — её родитель, она — его законная дочь.
«Власть» и «не-власть» тут совершенно равны друг другу. Это одно и то же.
Потому что и там, и здесь действует один и тот же человек — человек массовый, он же «олигархический».