ЧАСТЬ 6.
РУССКАЯ ОЛИГАРХИЯ: И ЭТО МНОГОЕ ОБЪЯСНЯЕТ
Глава 4.
Почему «безвластие» при «беспределе власти»
1.
Казалось, явный парадокс.
С одной стороны, люди говорят о «беспределе власти», с другой — о безвластии «власти».
С одной стороны, «власть» всесильна.
Она может сделать что угодно с кем угодно — что со страной в целом, что с отдельным человеком.
С другой стороны, «власть» удивительно слаба.
Она не может, например, решить не только, скажем, проблему детской беспризорности, но и самые элементарные вопросы.
Она не может, например, нормализовать работу частных пунктов сбора металлолома (чтобы годами бомжи не тащили туда части инфраструктуры страны) или решить многолетнюю «проблему кругляка» (когда вывозят не готовые изделия из дерева, а просто бревна — люди хотят получить маленькие деньги сейчас, чем большие потом).
Почему так?
2.
Вопрос исчезает сам собою, если назвать вещи своими именами.
Ответ тут прост: нет ни "государства", ни "власти" — есть Олигархия, которая играет роль "государства". Хотя играть её хорошо она не может объективно. И потому, что ей это неинтересно, и потому, что она есть сумма чиновников-исполнителей.
Именно. Исполнители есть, а тех, кто должен ставить перед чиновниками задачи и требовать их исполнения, — нет. Им приходится всё делать самим.
Потому они всё это делает так, как делают.
Как именно?
Достаточно включить телевизор, посмотреть-послушать разговоры первоолигарха с олигархами (министрами) или заседания правительства РФ с премьер-министром Фрадковым во главе.
На кого все они похожи?
На детей, оставшихся без взрослых, на школьников, которые не выучили уроков.
Эти люди вынуждены делать дело, которое они делать не могут. Они всю жизнь исполняли указания. Но не формулировали их, тем более, не формулировали стратегические задачи. Они — лишь чиновники, то есть, исполнители.
А тут?
А тут им приходится — самим себе же — некие задачи ставить. Надо «работать государством».
Понятно, что делать это им не хочется (лишняя работа), понятно, что это у них не получается и получиться не может.
Отступ. 1.
И дело тут, подчеркнем, не в личных качествах чиновников. Совсем не в них. И, если, скажем, «высший чиновник» вдруг обратится во второго Столыпина, то это ровным счетом ничего в России не изменит.
Потому что ставить перед собою государственные задачи может только «собственно государство» (Республика). Потому что Республика — это Малое общество прежде всего. Потому что это общество суть хозяева, а не лукавые наемники, сидящие в офисе с девяти до шести и на дачу.
Ставить перед собой государственные задачи может только социальная Сила.
А такой Силы в наличной России нет.
Поэтому вся «напряженная государственная деятельность» русского бесхозного чиновства (см. ТВ) — напрасные муки. Их, собственно, это ТВ и показывает.
Потому как гнали «кругляк» за рубеж, так и гонят, сколь бы грозно первоолигарх ни играл глазами, как бы он на своих помощников-олигархов ни гневался (доколе будем «сопли жевать» — шестой уж год вопрос решаем, и т. д.).
Тут всё объективно: что люди могут, то они могут, чего нет — нет.
Потому что это не «власть» и не «государство» — это Олигархия.
Отсюда и это «безвластие власти», отсюда и её всевластие («беспредел»).
Она безвластна, когда речь идет о государственных интересах.
Она всевластна (жестока, беспредельна и т. д.), когда речь идет об её интересах — олигархических интересах.
Всё логично. И никаких парадоксов.
|