Глава
«Почему мы берем с Запада худшее, а не лучшее?»
1.
Это известный (до пошлости), вопрос, которым в России задаются многие и давно.
В самом деле, почему?
Ведь все мы знаем, что на Западе, далеко не всё плохо. Это точно — плохого и неправильного там много. и очень много, но есть и безусловно хорошее, и есть даже , безусловно, «лучшее» — как с западной точки зрения, так и с нашей, восточно-европейской или русской.
И примеров этого «лучшего» можно приводить долго, и они будут бесспорными для всех.
Но вот это «лучшее» в России почему-то за 90-е и нулевые годы (годы «возвращения в лоно мировой цивилизации» и пр.) почему–то в Россию не перекочевало. «Мы» это лучшее — не взяли. И речь тут понятно не о самых лучших товарах (с этим–то как раз всё в порядке — «бентли» и «майбахи» расходятся как пирожки горячие), а именно о социально «лучшем», что есть элемент общественной или просто общей жизни на Западе. Это могут быть и дороги, и отношение к инвалидам, и многое-многое другое — долго перечислять.
Это «мы» не взяли. Хотя взять было бы и нужно, и правильно.
Но — не взяли.
Напротив, «мы» взяли оттуда самое худшее, и «крепко» взяли — это худшее давно уже стало органичным элементом общей русской жизни. Что взяли конкретно?
А всё то, о чем за все эти годы не сказал и не пожаловался только ленивый. Это и пресловутая «массовая культура», и низкопробные развлечения-удовольствия, и странный набор жизненных ценностей и установок, и многое-многое другое.
Более того, «мы» не просто взяли худшее. Оно еще органично наложилось на русское «не лучшее», и сделало его уже точно «худшим». И «худшим вдвойне».
Отступ. 1.
Например, такая вот забавная мелочь.
Раньше у русских много или «не культурно» пьющих людей была известная дурная привычка: они собирались где-то втроем, покупали себе бутылку водки и где-то её так же, «на троих», распивали. Делали они это , конечно, «некультурно» — впопыхах, украдкой, где-то в кустах, и т. д. и т. п.
Но как раз у всех этих «некультурно пьющих» было свои понятия и свои табу. Подобно тому, как всякий психически неуравновешенный человек боится прослыть сумасшедшим, так и эти любители выпить «на троих» очень боялись прослыть запойными пьяницами-алкоголиками.
Отсюда известный запрет — пить «из горла» нельзя. Ибо это было уже падение и его знак.
Потому эти люди звонили в двери квартир на первых этажах пятиэтажек и с преувеличенной вежливостью просили «стаканчик». «На время» и «мы непременно вернем».
Потому как, по Чехову, «у каждого безобразия должно быть своё приличие».
А что потом? После вступления Россию на «торную дорогу цивилизации», то есть, её открытости западным образцам и обычаям и повадкам?
Потом, скажем, пить пиво из горла стало обычным делом. И никто уже не боится прослыть алкоголиком и павшим человеком, пия именно «из горла».
Почему?
Потому что люди посмотрели американские кинофильмы, где персонажи пьют пиво именно так — из горла.
И эта не лучшая привычка американцев стала привычкой русского массового человека. Он взял с Запада точно «худшее», и он стал точно еще хуже. Хотя прежде даже в этом «нехорошем» — распитии алкогольного напитка — он отличался от среднего американца в лучшую стону.
Пустяк, конечно, но приятно.
А тут эта приятность исчезла.
И если бы это исчезновение ограничивалось только способом пивного пития.
Если бы.
И ладно бы «мы» брали с Запада просто тамошнее «худшее в его оригинально-западном виде.
Но дело обстоит хуже. Потому что «мы» берем с Западе «худшее вдвойне».
Почему?
Потому как, во-первых, это «худшее вдвойне» есть тамошнее «худшее», которое в оригинальных русских условиях, без западных сдерживающих социальных начал, становится еще хуже.
Потому как, во-вторых, иногда даже не то что западное «худшее», но иногда и просто «нормальное» или даже «хорошее», но в России дурно понятое или дурно примененное, неизбежно обращается здесь именно в «худшее».
Отступ. 2.
Примеров того, как западное «нормально-хорошее» превращает в русское «худшее» много.
Например, медицинская страховка — это хорошо?
Если брать её западный вариант, так и хорошо, и нормально. Там она работает. И нехватка личных доходов пациента не станет там причиной гибели этого пациента.
А в РФ — иначе: если есть у человека деньги на дорогую операцию (лекарства и пр.), то он живет, если нет — умирает. И название той бесполезной бумажки, которая потом остается на руках у его родственников («страховой полис»), звучит как чистой воды издевательство.
Но сказать, что «страховка» соврешенно бессмысленна, нельзя. Ибо она играет роль фильтра для денег, которым пользуются страховые компании. Потому как что в этом случае происходит? Деньги из бюджета идут бюджетному же учреждению, но через частные страховые компании, которые таким образом снимают с этих денег свой процент.
Например, страховка автомобиля и всех рисков, с ним связанных, это хорошо?
«Там» — так просто прекрасно.
А во что превращается это самое «автострахование» в РФ?
Это известно и так, без долгих слов.
И т. д. и т. п.
2.
Так каков ответ на это «почему»?
Ответ очевидный.
Потому что каждый берет своё.
Чтобы брать «лучшее», нужны лучшие».
Иначе, нужна «элита», если вспомнить это слово, интеллектуально опошленное российскими массами в лице своих «политологов».
Иначе, нужно «примерное меньшинство», если вспомнить выражение Ортеги-и-Гассета.
Иначе, нужно организованное сообщество ответственных людей, ответственное за свою страну и взявшее её под свой контроль, если говорить по существу.
А есть всё это в России?
Всего этого в России нет. То есть, брать лучшее у Запада — некому.
Потому это самое лучшее «мы» и не берем.
А кто у нас есть?
Есть массы — что вверху, что внизу.
А они таковы, каковы есть, какими не быть они просто не могут: они «глупы» или «интеллектуально пошлы», асоциальны, аморальны, акультурны, не понимают, что такое государство, и т. д. и т. п.
То есть, кто это?
Это — «худшие» или, преимущественно, «никакие». То есть, hollow men, «полые люди» или люди-камбала, ведущие себя соответственно контексту, сообразно тому, какова «жизнь». Все ведь это слышали не раз: «Не мы такие, а жизнь такая». А жизнь всегда такая, какой её делает активное меньшинство. В нашем случае это меньшинство активно-худших или «массовое меньшинство».
А что могут взять у Запада «худшие»?
Только то, что им конгениально, что они понимают, что им органично. То есть, «худшее». То есть, то, что создано западными «худшими» (массами) или для этих «худших» (для масс).
Потому худшие берут «худшее».
Всё логично. Иначе и быть просто не может.
Поэтому (возьмем самое видимое из этих заимствований, по ТВ часто показываемое) в РФ легко, как родная, прижилась культура американских черных кварталов (рэп, бейсболка набекрень, «йо-йо», жесты, манеры и пр.),
Поэтому в РФ и не думает приживается культура кварталов белых американцев (см. количество городских симфонических оркестров там и здесь — если, понятно, говорить только о музыке) или евро-американская же культура поведения человека в на природе (скажем, уносить окурки с собой, а не бросать их под куст или закапывать там же).
И т. д. и т. п.
Отступ. 3.
И, конечно, тут вступает в действие та же оговорка (см. отступ. 2).
Часто «худшие» (массы наверху) заявляют о своем намерении взять с Запада «лучшее». Они, вроде бы, формально, его и берут.
Но это самое «лучшее» в их руках волшебным образом превращается в «худшее» и немедленно.
Почему?
Потому что массы суть массы: они «интеллектуально глупы» и часто просто не понимают природу тамошнего лучшего, скажем, пресловутой немецкой или англо-саксонской законопослушности (подробнее см. приложение «Почему немцы «стучат» ).
Потому что (и так бывает чаще всего) массы эгоистичны и асоциальны. И они используют тамошнее лучшее не как «лучшее для России», но как «лучшее для себя — как инструмент для удовлетворения своих собственных интересов и интересов своих бизнес-партнеров (см., например, характер приватизации на Западе и историю «приватизации» в России).
И т. д.
|